В названиях космических объектов следует увековечивать только имена самых достойных людей

Звездное скопление Плеяды известно также под именем Семь сестер, а в Японии его называют Субару. Снимок сделан в инфракрасных лучах орбитальной обсерваторией Спитцер. Фото: NASA/JPL-Caltech/J. Stauffer (SSC/Caltech)

Речь не о душах астрономов, хотя одно время шутили, что после смерти астронома его душа попадает на обратную сторону Луны. Но полстолетия назад невидимая сторона Луны перестала быть загадкой, так что теперь душа астронома стремится в более таинственные дали — к черным дырам и кротовым норам. А на небеса ещё при жизни может попасть лишь имя астронома.

Вообще-то астрономы довольно скромные люди. Хотя каждый день они открывают в космосе новые объекты и явления, присваивать им свое имя не в их правилах. В отличие от физиков, обогативших наш язык омами, ваттами и герцами, астрономы в научной работе предпочитают анонимность. И все же… иногда имена астрономов носят небесные тела.

Кто присваивает имена небесным телам

Имена звездам, созвездиям и планетам начали присваивать с незапамятных времен. Раньше у каждого народа созвездия и отдельные звезды в них назывались по-своему; ещё и сейчас бытуют народные названия, например, звездное скопление Плеяды называют Стожарами или Семь Сестер, Ковш Большой Медведицы тоже называют по-разному: Повозка, Лось, Тесло, Плуг, Семь Мудрецов и т.п. Однако для однозначности научной терминологии в астрономии приняты европейские названия созвездий и арабо-европейские названия звезд. Они закреплены в документах Международного астрономического союза (МАС), объединяющего около 10 тыс. астрономов из 87 стран — практически всех, кто профессионально работает в этой науке. Впрочем, не только члены МАС, но и члены региональных объединений астрономов (Европейское астрономическое общество, национальные астрономические общества), включая также любителей астрономии, в точности следуют этой традиции, подкрепленной международным авторитетом МАС. В чем же она состоит?

Названия созвездий

МАС строго закрепил границы и названия созвездий. Попытки «перекроить небо» — ввести новые созвездия и дать некоторым звездам новые имена — происходили вплоть до середины XIX века. Но в 1922 году на I Генеральной ассамблее МАС в Риме было решено раз и навсегда определить наименования 88 созвездий, покрывающих всю небесную сферу. На III Генеральной ассамблее МАС (Лейден, 1928) были утверждены границы большинства созвездий. В 1930 году бельгийский астроном Эжен Дельпорт (Eugène Joseph Delporte, 1882–1955) опубликовал карты и подробное описание новых границ созвездий. Но и после этого ещё вносились некоторые уточнения, и только в 1935 году вопрос о созвездиях был решен окончательно. Больше к нему возвращаться не будут.

Имена звезд

По поводу имен отдельных звезд ситуация несколько иная. Не существует никаких официальных документов, регламентирующих их имена. Но есть традиция, которая поддерживается астрономами при составлении карт и атласов звездного неба. Около трехсот ярких звезд имеют собственные имена, в основном — исторические. Это навигационные звезды , которыми издавна пользовались для ориентации путешественники и охотники. Обычно эти имена — Сириус, Вега, Бетельгейзе, Альдебаран — очень древние, трудно сказать, когда именно они появились. У разных народов одни и те же звезды называются по-разному: например, ярчайшая звезда в созвездии Ориона — Бетельгейзе, что по-арабски значит «подмышка великана», у бушменов называется «Самка антилопы». Вообще же, в арабской и греко-римской традиции, которой следуют современные астрономы, имена звезд часто указывают названия частей тела фигуры созвездия: Денебола (во Льве) — «хвост льва»; а в Пегасе звезды Алгениб и Маркаб — это «крыло» и «седло»; Фомальгаут (в Южной Рыбе) — «рот рыбы»; Ахернар (в Эридане) — «конец реки», и т.д.

Созвездие Индеец из звездного атласа «Уранография» немецкого астронома Иоганна Бодэ (1801). Впервые оно появилось в «Уранометрии» Иоганна Байера в 1603 году. В античные времена об этом созвездии не знали, так как его в северном полушарии не видно. Репродукция: Astrophysical Institute Potsdam/European Southern Observatory

Самые яркие светила, как правило, имеют несколько имен, у каждого из древних народов — свое. Есть у ярких звезд и несколько научных обозначений в соответствии с каталогами, в которые они занесены. Например, Капелла — она же a Возничего (в каталоге И. Байера 1603 года), 13 Aurigae (по каталогу Д. Флемстида 1725 года), ADS 3841A (в каталоге двойных звезд Эйкина 1932 года), КЗП I 100460 (в Каталоге звезд, заподозренных в переменности блеска, Москва, 1951 год) и т.д. Среди такого разнообразия обозначений не всегда удается понять, что речь порой идет об одном и том же объекте. Поэтому астрономы предпочитают многочисленным именам звезды её небесные координаты: значительно проще и надежнее отождествлять объект по его «месту прописки» на небе.

И все же… Время от времени фамилию астронома можно услышать в названии какой-либо звезды. Не противоречит ли это упомянутой мной скромности астрономов?

Признаюсь, что из нескольких миллиардов известных нам звезд несколько светил, действительно, хотя и «неофициально», носят имена ученых. Все они очень тусклые, недоступные для невооруженного глаза звезды, к которым сами собой «прилипли» имена астрономов, исследовавших эти светила и обнаруживших у них какие-либо удивительные свойства. Про этих исследователей можно сказать, что они удостоились высшей научной почести — спонтанной эпонимии, когда прибор, метод, явление или объект называют чьим-либо именем без всякого на то официального указа. Да и кто может издать такой указ? Кто в праве давать звездам имена?

Народная мудрость учит: «Права не дают — их берут». Оглянувшись в историю, мы действительно увидим, что любая насильственная смена власти — революция — в числе первых своих дел давала новые имена улицам, городам, странам, месяцам года и даже… звездам: так, после 1917 года красный Антарес у нас пытались назвать Звездой Великой Октябрьской Революции; не привилось. Навязанные сверху названия живут недолго. В памяти людей остаются заслуженные названия, такие как «закон Ома», «регулятор Ватта» или «лошадь Пржевальского». То, что человек открыл или изобрел, по праву должно носить его имя. Причем эти имена не «даются», а как-то сами «пристают» к изобретениям, открытиям, звездам.

Какие же имена «пристали» к звездам? Например, «Летящая звезда Барнарда» названа в честь американского астронома Эдуарда Эмерсона Барнарда (Edward Emerson Barnard, 1857–1923), обнаружившего в 1916 году её рекордно быстрое собственное движение на небе. Она до сих пор остается чемпионом. Следом за ней по скорости наблюдаемого движения идет «звезда Каптейна», названная в честь открывшего этот факт нидерландского астронома Якобуса Корнелиуса Каптейна (Jacobus Cornelius Kapteijn, 1851–1922). Известны также «гранатовая звезда Гершеля» (темно-красная звезда m Cep), «звезда ван Маанена» (ближайший одиночный белый карлик), «звезда ван Бисбрука» (светило рекордно малой массы), «звезда Пласкетта» (рекордно массивная двойная звезда), «звезда Бэбкока» (светило с рекордно сильным магнитным полем) и ещё некоторые, в общем — около двух десятков замечательных звезд. Следует заметить, что эти имена никем не утверждены: астрономы используют их неофициально, как знак уважения к работе своих коллег.

Некоторые звезды, связанные с именами астрономов

А действительно ли необычны те звезды, за которыми закрепились имена астрономов? Для примера возьмем «звезду Пшибыльского», необычные свойства которой были открыты в 1960 году. Она располагается на южном небе, в созвездии Кентавра, и с территории России не видна. Зато в южных широтах её может увидеть любой желающий, если у него есть бинокль: звезда довольно яркая, 8-й звездной величины. Её поверхность вдвое горячее, чем у Солнца, а химический состав совершенно необычен — такие звезды астрономы относят к спектральному классу Ap. Открыл и исследовал эту удивительную звезду польский астроном Антонин Пшибыльский (Antoni Przybylski, 1913–1986), человек с очень интересной и нелегкой судьбой, чья научная работа проходила в Австралии на обсерватории Маунт-Стромло. За прошедшие полвека астрономы исследовали тысячи других необычных звезд (а чтобы их найти, были изучены сотни тысяч «обычных»), но более удивительного светила, чем звезда Пшибыльского, пожалуй, найдено не было.

У этой звезды содержание элементов группы железа в десятки раз ниже обычного, характерного для подавляющего большинства других звезд. Зато у нее много химических элементов группы лантаноидов  — крайне редких как на Земле, так и в космосе. В  таблице Менделеева лантаноиды выделены отдельной строкой внизу; по своим химическим свойствам они очень похожи друг на друга, а за низкую природную концентрацию прозваны «редкоземельными элементами». Среди всех лантаноидов у звезды Пшибыльского особенно много гольмия — тяжелого металла, близкого по весу к вольфраму, платине и золоту. Гольмий и на Земле настолько редок, что его свойства ещё детально не изучены, ни на одном космическом теле — кроме звезды Пшибыльского — он вообще не обнаружен! Такое впечатление, что на этой звезде собрался весь гольмий нашей Галактики. Звезда Пшибыльского не поддается объяснению и, видимо, ещё долго будет оставаться загадкой.

Как пишут его коллеги, сам астроном Антонин Пшибыльский был чрезвычайно скромным человеком. Ему бы и в голову не пришло дать звезде свое имя. Но с момента открытия все специалисты называют это уникальное светило «звездой Пшибыльского».

Ещё один малоизвестный пример — звезда Поппера. Эту первую звезду с экстремально высоким содержанием гелия открыл астроном Дэниел Поппер (Daniel Popper, 1913–1999) ещё в 1942 году, но до сих пор похожих звезд обнаружено лишь несколько десятков. Все они почти не содержат водорода, но очень богаты гелием. Светимость таких звезд чрезвычайно велика для их массы. Сама звезда Поппера при массе как у Солнца имеет радиус в 13 раз больше солнечного, а светимость — в 10 тыс. раз больше солнечной. Только в 2006 году было окончательно выяснено, как образуются такие звезды. Два белых карлика в тесной двойной системе постепенно сближаются и, в конце концов, сливаются в одну звезду, в результате чего в этом конгломерате вновь начинаются термоядерные реакции.

Объект Сакураи и планетарная туманность вокруг него. Фото: European Southern Observatory

Можно вспомнить про объект Сакураи  в созвездии Стрелец. В 1996 году его открыл японский астроном-любитель Сакураи: вероятно, это второй пример после Гранатовой звезды Гершеля, когда светило за пределом Солнечной системы получило имя любителя науки. Объект Сакураи часто называют самой быстрорастущей из всех известных звезд. В 1996 году этот объект был размером с Землю и имел температуру поверхности около 50 000 K (типичный молодой белый карлик), а спустя всего полгода он увеличился в сотни раз и превратился в желтый сверхгигант с температурой около 6000 K, окутав себя непрозрачной оболочкой из углеродных пылинок. Похоже, что эта умирающая звезда — ядро планетарной туманости — продемонстрировала последнюю гелиевую вспышку. Обнаружение столь редких объектов делает честь астрономам-профессионалам и, тем более, любителям.

Разумеется, никаких дипломов «на право владения» именами звезд их первооткрывателям не дают. Со временем такого рода имена звезд обычно забываются. Остаются лишь их сухие каталожные обозначения, а фамилии старых астрономов, незнакомых следующему поколению исследователей, перестают упоминаться. Как видим, в этом вопросе астрономы заметно скромнее биологов, делающих свои имена официальной составной частью названий животных и растений.

Названия объектов Солнечной системы

И все же, и все же… Астрономы не отказали себе в официальном праве разместить свое имя на небе. Впрочем, не только свое.

Имена людей и мифических героев принято присваивать только объектам Солнечной системы: планетам и их спутникам, астероидам, кометам, а также деталям на их поверхности — горам, кратерам, долинам и т.п. Правда, все планеты и их спутники носят имена из греко-римской мифологии (попытка назвать Плутон  именем астронома не прошла). Но лунные кратеры в основном названы именами астрономов и других ученых-естествоиспытателей. Практически все названия на Венере  посвящены женщинам — как мифическим, так и реальным. Прежде чем присвоить новое имя, его обсуждает международный коллектив астрономов, членов рабочей группы по названиям астрономических объектов МАС. Они следят, чтобы «на небо» попадали достойные люди. Обычно присваиваются имена ушедших людей, причем имя объекта утверждается не ранее, чем через три года после смерти человека, чтобы успело сложиться объективное отношение к его личности. В виде исключения используются имена ныне здравствующих людей при наличии несомненных заслуг: например, некоторые кратеры на Луне носят имена космонавтов и астронавтов.

Приблизительно такая же традиция сложилась и с названиями астероидов — космических тел размером от сотен километров до совсем крошечных, в несколько десятков метров. В основном новые астероиды открывают астрономы-профессионалы, поскольку для этого необходимы большие телескопы. Астероиду  присваивается порядковый номер и, по желанию первооткрывателя, может быть присвоено имя. Первые астероиды были открыты в начале XIX веке, и, продолжая планетную традицию, им тоже стали давать мифологические имена — Церера, Паллада,Юнона , Веста… Но астероидов обнаруживали все больше, литературных имен не хватало, и им стали присваивать имена людей, как ушедших из жизни, но оставивших свой добрый след в истории человеческой, так и ныне здравствующих, но, разумеется, достойных.

Любопытно, что, назвав первые астероиды именами мифических женщин, астрономы уже не могли остановиться и продолжали искать для астероидов только женские имена. В крайнем случае, переделывали мужское имя на женский лад: так появились, например, Эдисона, Владилена (в честь В. И. Ленина), Симеиза (в крымском Симеизе находится известная обсерватория). Однако в последнее время от этой традиции отошли и названия астероидов стали более благозвучными: Евклид, Стравинский, Вивальди, Клэптон, Ван Гог. В последние годы для поиска астероидов созданы автоматические телескопы, без участия человека еженочно исследующие небо. При этом количество новооткрытых астероидов резко возросло, и многие их них пока не получили имен. Но, несмотря на огромное количество безымянных астероидов, первооткрыватели никогда не дают им своих имен. Считается, что обнаружение астероидов — будничная работа астронома: не открыл ты, откроют другие; никуда от нас астероид не денется.

Иная ситуация с именами комет. Эти огромные глыбы замороженных газов прилетают к Солнцу издалека, на короткое время разогреваются его лучами и начинают интенсивно испаряться, демонстрируя свои газово-пылевые хвосты и давая астрономам редкую возможность изучать древнейшее вещество Вселенной, застывшее когда-то в ядре кометы. Упустишь эту возможность — промчится комета мимо Солнца и навсегда уйдет вдаль. Поэтому, чтобы стимулировать поиск комет и не пропустить ни одну, им присваивают имена первооткрывателей. Часто это бывают любители астрономии, готовые провести тысячи ночей у телескопа, чтобы принести пользу науке и, разумеется, оставить в ней свое имя.

Комета Галлея пересекает Млечный Путь в ночь с 8 на 9 апреля 1986 года. Снимок был выполнен летающей обсерваторией им. Дж. Койпера на самолете С-141 над Новой Зеландией. Фото: Kuiper Airborne Observatory/Ames Research Center/NASA

Первая из названных комет носит имя Эдмонда Галлея (Edmond Halley, 1656–1742), знаменитого тем, что он первым догадался о её периодическом возвращении к Солнцу через каждые 76 лет и верно предсказал её очередной визит, чем сильно укрепил авторитет ньютоновой механики. Затем идут кометы известного «ловца хвостатых светил» Шарля Мессье (Charles Messier, 1730–1817) и другие. Иной раз комета носит два или даже три имени; это означает, что она была независимо и почти одновременно открыта несколькими астрономами. Правда, недавно решено было ограничиваться в названиях комет двумя именами её первооткрывателей. Например, комета Веста-Когоутека 1993 году была открыта европейскими профессиональными астрономами Рихардом Вестом (Richard Martin West) и Любошем Когоутеком (Luboš Kohoutek). Многие своими глазами видели изумительно яркую и неторопливую комету, украшавшую наш небосвод зимой с 1996 на 1997 год. Её открыли американские любители астрономии Алан Хэйл (Alan Hale) и Томас Бопп (Thomas Bopp). Поэтому её назвали «комета Хейла-Боппа».

В последние годы возможности для поиска комет расширились. Если раньше для этого увлечения требовался телескоп и место с хорошими условиями для наблюдения, то теперь можно получать через Интернет свежие фотографии неба и исследовать их при помощи компьютера. Особенно продуктивным оказалось изучение фотографий окрестностей Солнца, передаваемых с борта космической обсерватории SOHO. Уже немало любителей астрономии, в том числе и российских, открыли «свои» кометы на этих снимках, полученных через Интернет. Теперь и их имена — вполне заслуженно! — попали на небеса.